Подосокорский Н.Н. Дмитрий Травин об исторической отсталости России от Запада. Рец.: Травин Д.Я. Почему Россия отстала? СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2021. 368 с.
Рецензируемая книга Дмитрия Травина «Почему Россия отстала?» написана как научно-популярное исследование в рамках исторической социологии. Автор пишет о специфике экономического развития ряда западноевропейских стран и городов в Средние века и сравнивает их «истории успеха» с положением дел в Древней Руси и Московском царстве. В основу книги положены четыре доклада (существенно переработанных и дополненных), которые были сделаны Д.Я. Травиным на семинарах возглавляемого им Центра исследований модернизации ЕУСПб в 2010-2016 годах.
Ключевые слова: Дмитрий Травин, Великий Новгород, модернизация, отсталость, Новгородская республика, историческая социология, торговля в Средние века, Италия, экономическая история.
Сведения об авторе: Подосокорский Николай Николаевич – кандидат филологических наук, старший научный сотрудник Научно-исследовательского центра «Ф.М. Достоевский и мировая культура» ИМЛИ РАН, первый заместитель главного редактора журнала «Достоевский и мировая культура. Филологический журнал» ИМЛИ РАН (Великий Новгород); Контактная информация: n.podosokorskiy@gmail.com
Podosokorsky N.N. Dmitry Travin about historical backwardness of Russia from the West. Review: Травин Д.Я. Почему Россия отстала? - СПб.: Издательство Европейского университета в Санкт-Петербурге, 2021. 368 p.
Abstract. Dmitry Travin's peer-reviewed book "Why has Russia Lagged Behind?" is written as a popular scientific study within the framework of historical sociology. The author writes about the specifics of the economic development of a number of Western European countries and cities in the Middle Ages and compares their "success stories" with the state of affairs in Ancient Russia and the Moscow Kingdom. The book is based on four reports (substantially revised and supplemented), which were made by D.Ya. Travin at the seminars of the EUSP Modernization Research Center headed by him in 2010-2016.
Keywords: Dmitry Travin, Veliky Novgorod, modernization, backwardness, Novgorod Republic, historical sociology, trade in the Middle Ages, Italy, economic history.
Nikolay Nikolayevich Podosokorsky, PhD in Philology, Senior Researcher, A.M. Gorky Institute of World
Literature of the Russian Academy of Sciences, First Deputy Editor-in-Chief of Dostoevsky and World Culture. Philological journal (Veliky Novgorod, Moscow, Russia)
Новая книга известного экономиста и публициста, профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге Дмитрия Травина «Почему Россия отстала?» (2021) продолжает его многолетние исследования процессов модернизации разных обществ и государств, сталкивающихся на разных этапах со схожими проблемами. Название книги, конечно, провокационное, призванное сразу зацепить внимание широкой аудитории и вызвать на дискуссию. Сам труд при этом является добротным научно-популярным сочинением, рассчитанным на массового читателя.
Монография Травина особо будет интересна тем, кто интересуется экономической историей городов средневековой Италии (обложка для книги в данном случае подобрана отнюдь не случайно), – им в книге отведено так много места, что порой, кажется, будто книга больше посвящена не причинам отсталости России, а обстоятельствам восхождения итальянских и некоторых других городов Европы, которые на определенном историческом этапе развивались гораздо быстрее и эффективнее, чем древнерусские города. Хронологически автор доводит свое повествование до XVI – начала XVII века, но в основном пишет о еще более ранних временах.
Можно не соглашаться с концепцией Травина об экономической модернизации как главной цели существования государства, но читать его наблюдения очень полезно и интересно – из россыпи приводимых фактов можно узнать немало нового. Автор – человек обстоятельный, очень эрудированный и, главное, аккуратный в оценках. Тем не менее, обратим внимание на ряд определенных «перекосов» в его теории «экономического детерминизма».
В своей полемике с евразийцем Львом Гумилевым Травин, к примеру, отмечает: «Выходит, что голод, разорения, убийства не столь значимы в сравнении с поддержанием правильного образа жизни. Надо сказать, что в столкновении взглядов евразийцев со взглядами других исследователей отражается важнейшая проблема сегодняшней России. Противопоставление экономического развития и моральной традиции делит людей на тех, кто стремится к модернизации страны, и тех, кто ищет идеал в далеком утраченном прошлом» (с. 44).
Нисколько не вставая на сторону евразийцев, замечу, что и для меня «правильный образ жизни» и опора на древние (в том числе, христианские) традиции куда важнее «модернизации» как самоцели. Только я бы не сводил эту обращенность в прошлое к одной «морали» - тут речь, скорее, идет о смысле жизни как таковом. Для чего вообще рождается и живет человек? Только ли для того, чтобы всегда жить исключительно спокойно, максимально долго в мещанском комфорте, иметь доступ к новейшим технологическим новинкам, вкусной еде и современным медицинским препаратам? Или есть что-то гораздо более важное в жизни человека, чем быть вписанным в современные тренды и иметь возможность пользоваться всеми благами цивилизации (тем более, что бурный экономический рост стран уже приводит к экологическому и климатическому кризису)? Возможно, более правильно оценивать страны по индексу счастья их граждан, а не по уровню их модернизированности?
Понятно, что автор в данном случае, скорее, имеет в виду, что недобросовестные политики и прислуживающие им «идеологи» вроде Дугина порой пытаются оправдать экономическую и политическую «отсталость» России и искусственное сдерживание ее социально-экономического развития некими «высшими» ценностями и идеалами, преследуя при этом собственные низменные цели банального удержания власти. Но не впадает ли тут автор в другую крайность, когда развенчивает чисто религиозную мотивацию? Скажем, когда он пишет, что «проблему набегов [в Древней Руси] не следует трактовать апокалиптически. Жизнь продолжалась» (с. 44). Отмечу, что продолжалась она далеко не для всех, а взгляд на войны, голод и смертоносные эпидемии через образы Апокалипсиса Иоанна Богослова или иные священные тексты вполне оправдан и естественен для христиан и вообще людей с религиозным сознанием (а таких в описываемый период XI века на Руси было немало). Имеем ли мы право полностью отринуть такого рода восприятие реальности как нечто совершенно незначительное?
В книге содержится немало впечатляющих подробностей из жизни Средневековья. Так, Травин красочно противопоставляет венгров арабам: «Если арабы сформировали очаги высокой культуры в Южной Европе, то венгры отличались, прежде всего, разрушительными набегами. С грозным боевым кличем “hui-hui” они обрушивались на своего противника» (с. 31). Или приводит трагический случай конца XV столетия, когда в Остзейском крае немцы сожгли некоего русского за совершение им «содомского греха», чуждого их традиционным ценностям (с. 89-90). Так беспощадно тогдашние европейцы, надо полагать, боролись с тлетворным русским влиянием, развращающим их нравы.
Отдельной линией через всю книгу проходит обращение к истории Новгородской республики, которая представлена как самодостаточное государственное образование. В предисловии автор иронично (?) замечает: «не стоит удивляться, если речь в какой-то момент зайдет о событиях, происходивших в Новгороде, а не в России» (с. 13). Автор строит свои заключения, основываясь на самом разнообразном материале: хрониках, берестяных грамотах, классических и новейших исторических исследованиях, личных впечатлениях путешественника и проч.
Примечательно, как воспринимали Русь в Европе в XV веке. Как пишет Травин, «во Флоренции в Палаццо Веккио в одном из залов представлена любопытная географическая карта Европы. Там на границе с русскими землями располагается “Великое герцогство Новгородское”, а затем следует надпись типа “На Москву - туда” и никаких населенных пунктов. Похожее представление о русских землях демонстрирует Нюрнбергская хроника того же времени. В ней отмечается, что великий князь Иван живет “по ту сторону Новгорода”. Словом, Запад знал лишь тех, с кем торговал» (с. 242). Удивительно и то, что древний Новгород, поставлявший в Европу в основном меха и воск, не мог поставлять соленую рыбу, хотя Северная Русь была рыбой богата, а в Старой Руссе, расположенной недалеко от Новгорода, традиционно добывали соль (с. 244).
А вот и указание на одну из причин российской отсталости: «Главным следствием ограниченных возможностей русской торговли со странами Запада было медленное развитие товарно-денежных отношений, или, точнее, дефицит золота и серебра. Сделки носили порой бартерный характер. Например, за воск или меха немцы расплачивались медью или солью. Оплаты монетами на Руси даже опасались, поскольку считалось, что через них можно заразиться чумой» (с. 247).
В другом месте Травин пишет о тормозе модернизации в виде демонстративной незащищенности частной собственности: «Ведь для того, чтобы воспрепятствовать хозяйственному развитию, не обязательно отнимать собственность у подавляющего большинства людей. Достаточно создать в обществе представление, что имущество человека не защищено законом и может быть отнято за какие-то провинности, а то и просто по произволу вождя. В подобной ситуации возникает массовый страх потери собственности, а значит, стремление “спрятаться”, “не высовываться”, “вывести активы”, “уйти в тень”. В современной России, которую сторонники теории власти-собственности относят к восточному типу обществ, перераспределение с формальной точки зрения второстепенно. Большая часть собственников не теряет имущества в результате грубых “наездов” или же передает его иному хозяину добровольно (за выкуп). Но и подобная незащищенность негативно влияет на экономику. Похожим образом обстояло дело практически во всех странах Европы в Средние века» (с. 102-103).
Надо отдать должное автору, что сопоставления России с Западом в его книге далеко не всегда говорят в пользу последнего. Вот, к примеру, что он пишет о насильственном переселении покоренных новгородцев великим князем Иваном III: «Почти сразу же вслед за Францией переселения прошли в Московском государстве, где Иван III покорил Новгород и стал искать способы обеспечить с его стороны послушание. Там депортации новгородцев начались в 1483 г. и шли до 1488 г. Всего переселили порядка 8000 человек [Зимин 1982: 78-79], что не достигает тех масштабов, которые были у Людовика XI в Аррасе. И тем более не достигает масштабов депортации морисков. Так что “переселение народов” не являлось варварской московской спецификой, как принято порой у нас думать» (с. 107).
Одно из несомненных достоинств труда – сочетание примеров чисто экономической истории и наглядных фрагментов из художественной литературы того времени. Например, рассказывая о борьбе с грехом ростовщичества в средневековой Италии, замедлявшей экономический рост городов, Травин уместно приводит шутку из «Фацетий» Поджо Браччолини, где говорится об одном ростовщике из Виченцы, который «упрашивал местного монаха жестче и красноречивее клеймить ростовщичество для того, чтобы снизить конкуренцию на кредитном рынке» (с. 187).
Заметны в книге и некоторые временные «скачки». Так, автор пишет: «Любопытно, однако, что сегодня именно некоторые западные историки вслед за современными “евразийцами” склонны “минимизировать ущерб”, нанесенный Руси [набегами монголов]» (с. 62), ссылаясь при этом на книгу британского историка-слависта Джона Феннела «Кризис средневековой Руси», изданную в 1983 году на Западе и в 1989 году – в СССР. То есть «сегодняшний день» в исторической науке, надо полагать, подразумевает, с его точки зрения, и исследования почти 40-летней давности. Впрочем, эта мелочь вполне объясняется возрастной дистанцией между мной и автором: я в 1983 году еще не родился, а Травин уже окончил экономический факультет ЛГУ, где учился на одном курсе с Андреем Илларионовым и Алексеем Кудриным.
В целом книга производит благоприятное впечатление, хотя финал ее остался открытым, ведь развитие России на XVI веке совсем не закончилось, что бы ни говорил в разных интервью и ни писал в публицистических заметках об опричнине популярный современный писатель Владимир Сорокин[i]. Впрочем, Д.Я. Травин уже анонсировал продолжение своего труда, так что через какое-то время можно будет поделиться читательским мнением и относительно него.
"Историческая экспертиза" издается благодаря помощи наших читателей.
[i] См., к примеру, недавнее интервью Владимира Сорокина The Financial Time, где он говорит, что «российское государство не очень-то изменилось со Средних веков, со времен Ивана Грозного». - https://www.ft.com/content/1f4bd315-7753-4e7a-be4e-0ea7e31522b9
댓글